Сцены Азартной Игры в Русской Классической Литературе.

Цивилизованное посещение игорных заведений предполагает в первую очередь общение, а уж только потом игру. Общаемся.
Ответить
Аватара пользователя
The Gambler
Профи
Сообщения: 1010
Зарегистрирован: 20 ноя 2010, 16:12

Сцены Азартной Игры в Русской Классической Литературе.

Сообщение The Gambler »

Да, вот назвал я темку, надеясь привлечь Vano и прочих интеллектуалов.:D
Мы с ним помню на ЦГМ поспорили по поводу книги "Капитан Сорви-голова".

Ну а если ближе к теме, Классики Русской Литературы и сцены азартных игр в их произведения. Реально счас написал, блин, как тему сочинения )))

Вообще у Классиков Русской литературы таких сцен наверное немерено. Все почему-то считают №1 "Игрока" Достоевского. Книга сильная, не спорю, но там все же больше описаны переживания в моменты выигрыша главного героя. А вот что касается проигрышей, тут я думаю Достоевский не лидер.
Ну чего, есть тут у кого классическая литература в уважухе?

з.ы. кстати кто ответит на вопрос, в какую игру играл герой Достоевского в "Игроке" когда сорвал свой самый большой выигрыш, тот заслужит мою безмерную уважуху.
Аватара пользователя
Gambling Lady
Специалист
Сообщения: 556
Зарегистрирован: 14 фев 2011, 11:20

Сообщение Gambling Lady »

Сейчас трудно решить криминальный вопрос — глуп или умен человек, который, ничего не делая, желает иметь больше других. Наверное, именно для таких людей, для глупых или для умных, заманчиво жужжит в Европе зловещая каналья — рулетка. Сколько было охотников выявить «систему» выигрыша, какие только «теории» ни излагали ученые по вопросу «вероятности», чтобы обдурить скачущий по кругу дешевый костяной шарик, однако ничего путного из этих потуг не вышло… Читателю я напомню: с тех пор как Германия в 1873 году закрыла свою рулетку в Баден-Бадене, столицей международного азарта сделалось мизерное княжество Монако — с рулеткою в Монте-Карло, и тысячи авантюристов устремились к лучезарным пляжам Средиземного моря. Монако — это государство, в котором любой ресторанный оркестр гораздо больше всех вооруженных сил княжества. Впрочем, того нельзя сказать о тайной полиции Монте-Карло, всегда считавшейся самой виртуозной полицией Европы, и это вполне понятно, ибо где звенят большие деньги, там всегда можно сыскать преступника…
Полынов, появясь в Монте-Карло, не глазел по сторонам, как заезжий турист, напротив, он шагал уверенной походкой человека, который уже бывал здесь. Вот и казино! Дипломат равнодушно миновал его первые залы, где за столиками тряслась от алчности всякая мелкотравчатая «мелюзга», озабоченная жалким выигрышем в два-три франка, и сразу же устремился в центральный зал. Здесь шла такая большая игра, при которой можно задохнуться от счастья или застрелиться от неудачи.
Подойдя к рулетке, он произнес одно лишь слово:
— Banko'!
— Вы сказали: banko? — переспросил Полынова крупье.
— Да. Играю на все, что у вас есть в кассе.
— Тогда назовите номер, мсье.
— Ставлю на тридцать шесть…
Среди публики возник невнятный шепот, прошуршали платья дам, спешащих к столу. На No 36 никто ведь не ставит, ибо на этой цифре рулетка кончается, а дальше — бездна отчаяния. Но в случае выигрыша удачника выплата ему составит колоссальную прибыль — тридцать шесть к одному!
Крупье внимательно всмотрелся в лицо Полынова:
— Пять лет назад вы были моложе, — вдруг сказал он.
— Какая память! — восхитился Полынов.
— Отличная, не спорю. Но это память скорее профессиональная. Тогда вы приезжали в Монте-Карло из…
— Берлина! — поспешил ответить дипломат.
— Вы ошиблись, сударь, и я вынужден вас поправить. Пять лет назад вы были здесь проездом из Петербурга. — Крупье замкнул лицо в непроницаемой строгости. — Впрочем, изволим играть. Итак, вам желательно ставить на тридцать шесть?
Он раскрутил колесо фортуны, шарик долго метался по кругу, ударившись в лунку под No 36, раздался общий возглас:
— Rie ne va plus: No 36.
— Сорван, — одним дыханием пронеслось в публике.
— Банк сорван, — бесстрастно провозгласил крупье, и широким жестом он закрыл рулетку плащом черного крепа, как закрывают павшего в битве рыцаря. Это значило, что за его столом игры не будет, ибо в кассе не стало денег…»

Это отрывок из романа Валентина Пикуля « Каторга».
Аватара пользователя
Николаевич
Профи
Сообщения: 1035
Зарегистрирован: 11 янв 2011, 14:43

Сообщение Николаевич »

BillyBoy писал(а): з.ы. кстати кто ответит на вопрос, в какую игру играл герой Достоевского в "Игроке" когда сорвал свой самый большой выигрыш, тот заслужит мою безмерную уважуху.
после выигрыша в руль он сел за карты, игра называется ,,30 и 40,,
я точно правил не знаю, но там можно было на цвет ставить и еще считалась сумма очей как в блекджеке
Аватара пользователя
The Gambler
Профи
Сообщения: 1010
Зарегистрирован: 20 ноя 2010, 16:12

Сообщение The Gambler »

Николаевич писал(а):после выигрыша в руль он сел за карты, игра называется ,,30 и 40,,
я точно правил не знаю, но там можно было на цвет ставить и еще считалась сумма очей как в блекджеке
Николаевич, красавчик!!! На самом деле 90% естественно говорят про рулетку. Действительно, игра такая старинная казиношная есть, 30 и 40.

Официально называется trente-en-quarante. В неё кстати очень мало где сыграть можно, знаю, что в Старом Казино, в Монако, в неё играют. Кстати и ни в одном онлайн казино ее нету.
Аватара пользователя
angel ruletki
Специалист
Сообщения: 239
Зарегистрирован: 20 фев 2011, 10:25

Сообщение angel ruletki »

Много азартных сцен описано в романе Достоевского "Подросток".
Там главный герой играет в рулетку в казино Петербурга.
Аватара пользователя
Gambling Lady
Специалист
Сообщения: 556
Зарегистрирован: 14 фев 2011, 11:20

извините, может много букф?

Сообщение Gambling Lady »

Это выдержки из известнейшего романа Жоржи Амаду "Дона Флор и ее два мужа"
Это не совсем сцены игры, это жизнь бразияльянцев середины 60-х. Но стоит заменить имена на русские - и в принципе будет та же картинка, не находите?

Иногда он приходил на рассвете, и она ласково встречала его,
оберегая его поздний сон. На усталом лице Гуляки блуждала виноватая
улыбка, свернувшись клубком, он прижимался к жене. Дона Флор молча
глотала слезы, чтобы Гуляка не заметил, что она плачет, - у него ведь
и без того было достаточно причин для раздражения: нервы его сдавали
от превратностей борьбы с фортуной. Он приходил почти всегда навеселе,
а иногда и пьяный и сразу засыпал, однако прежде приласкав жену и
шепнув: "Сегодня я продулся, моя пушистенькая, но завтра обязательно
отыграюсь..." Дона Флор не спала, охваченная нежностью, чувствуя, как
муж, прижавшийся к ней, вздрагивает; он и во сне продолжал играть, все
так же несчастливо, повторяя: "Семнадцать, восемнадцать, двадцать,
двадцать три", - четыре роковые для него цифры... Флор наблюдала за
мужем и представляла себе, как он ставит на одно из этих чисел и
выигрывает. Она уже имела представление, что такое рулетка с ее
соблазнами и собственными математическими законами. Сейчас, на
рассвете, она охраняла его от всего мира, от фишек и костей, от крупье
и, невезения. Она прикрывала его своим телом и. согревала; спящий
Гуляка казался большим белокурым ребенком.
Когда по вечерам в "Табарисе" шла игра, Гуляка не приходил
обедать. Он съедал только сандвич или еще что-нибудь и ужинал уже
поздней ночью, когда закрывались двери во всех игорных заведениях...
Самые упорные - он, Джованни, Анакреон, Мирабо Сампайо, Мейя Порсан,
негр Аригоф, элегантный, словно русский князь, - направлялись всей
компанией на площадь Семи Ворот, к Андрезе, или в какую-нибудь
таверну, где подавали каруру в листьях, рыбу, холодное пиво и кашасу.
Если случалось, что он забегал домой пообедать, то сразу же после
еды исчезал, всегда торопясь. Дона Флор навеки рассталась с надеждой,
что муж ее, как все другие мужья, будет возвращаться с работы,
располагаться по-домашнему, в пижаме, читать газеты, обсуждать
новости, ходить в гости, в кино.
Итак, после полудня Гуляка был в поисках денег и в зависимости от
результатов являлся или не являлся домой обедать, был ласков или груб.
А к вечеру снова шел навстречу своей мрачной судьбе.
Мрачной? Вряд ли это торжественное слово подходит к характеру
Гуляки и его беспечной жизни. Ее можно было назвать ночной, но не
мрачной. Гуляке никак не шли темные, зловещие краски, какими любят
рисовать игроков те, кто затевает против них кампании. У Гуляки не
дрожали руки, когда он делал ставку, и его не мучила нечистая совесть
после бессонной ночи.
Правда, его охватывало тревожное волнение, когда он следил за
шариком рулетки, но это было приятное волнение. Ни разу ему не
приходила в голову мысль о самоубийстве, ни разу его грудь не терзало
раскаяние, а в ушах не раздавался требовательный голос разума. Все эти
ужасы, от которых погибают азартные игроки, были неведомы Гуляке.
Жаль, конечно! Но что поделаешь, если это так? Невозможно представить
себе Гуляку этаким романтическим героем, который не в силах бороться
со своим роком, презирает себя, хочет пустить себе пулю в висок у
дверей казино, но не может набраться смелости.
Жизнь Гуляки, напряженная и суровая, была по плечу лишь
настоящему мужчине, слабый не выдержал бы этой битвы, которая велась
каждый вечер, каждое мгновение каждого вечера. Для Гуляки удары
коварной судьбы никогда не становились катастрофой, непоправимым
несчастьем. Жизнь его была переменчивой, но веселой, и всегда
находился кто-нибудь, кто соглашался одолжить ему денег. Невероятно,
что столько людей шло на это. Впрочем, может быть, таким образом они
наслаждались риском, не посещая казино, пользующиеся дурной славой?
Глубокие переживания дарила судьба Гуляке.
Например, в тот августовский вечер, начавшийся так неудачно - он
пытался выпросить денег у доны Флор, но та не дала, поскольку у нее
оставалось лишь немного на домашние расходы, - они поссорились,
наговорили друг другу бог знает чего. В конце концов дона Флор бросила
ему тридцать жалких мильрейсов, и с ними Гуляка начал свой славный
поход в "Абайшадиньо", где играли в рулетку Он поставил десять
мильрейсов на свое любимое число, и вдруг... Вдруг его число выиграло
- хотите верьте, хотите нет! - четырнадцать раз подряд. Гуляка
продолжал играть, окруженный взбудораженной толпой, и не собирался
ставить на другое число. Узнав об этом, Мирандой как сумасшедший
примчался из другого зала, где играли в ронду, и крикнул Гуляке:
- Остановись ради своих детей, везение не вечно.
У Гуляки не было детей, и он не остановился, но Мирандон, у
которого дети были, прикрыл руками фишки и, оттолкнув Гуляку, увел его
от стола. И правильно сделал: хотя Гуляка и вышел из игры против воли,
зато в выигрыше.
В тот вечер он покинул казино с карманами, полными денег.
Вспомнил, как кричал рыдающей доне Флор: "Ты просто никуда не
годишься, ничего не стоишь и ни капельки меня не любишь", - и решил
явиться домой пораньше и с подарком. Да не с каким-нибудь, а с дорогим
ожерельем, кольцом, браслетом, драгоценным камнем. Но где его взять,
если магазины уже закрыты? Мирандон предложил поискать что-нибудь
подходящее в публичных домах. Девицы иногда получали дорогие подарки
от какаовых плантаторов или помещиков. Некоторым даже удавалось
кое-что скопить, и, оставив свое ремесло, они открывали салоны красоты
или мелочные лавки. Мирандон знал двоих, которые даже вышли замуж и
стали вполне порядочными дамами.
Приятели отправились на поиски. Они ходили по кабаре, веселым
заведениям, гостиницам и всюду угощали всех, кто хотел выпить, пивом
вермутом и коньяком. Платил Гуляка. Пересмотрели десятки украшений, но
все это были жалкие, дешевые побрякушки из хромированного металла и
латуни с разноцветными стекляшками. Ночь между тем приближалась.
А ведь он хотел прийти домой пораньше - сюрприз так сюрприз.
Гуляка торопился, представляя, как обрадуется дона Флор, когда он
явится до полуночи да еще с подарком. Но подарок должен быть дорогой,
не из тех, что покупают у бродячих торговцев. Наконец на
Ладейра-де-Сан-Мигел, в будуаре - как манерно выразился Мирандон мадам
Клодетты, стареющей куртизанки, существовавшей за счет скудной
клиентуры, привлеченной ее французским происхождением они нашли то,
что было надо.
Бирюза необыкновенной голубизны поразила Гуляку и Мирандона.
Исключительно красивая оправа была из настоящего золота. Мадам
Клодетта крепко зажала кольцо в руке, словно защищая фамильную
драгоценность, и сообщила по секрету, что привезла кольцо из Европы,
его носили мать мадам Клодетты и бабка, и потому оно для нее особенно
дорого. Только за большие деньги она согласится расстаться с этой не
имеющей цены вещью, которая напоминает ей о покинутой Лотарингии и
детстве. Да, за большие, очень большие деньги. У le petit Vadinho, le
pauvre*, никогда не будет такой суммы, а если и будет, вряд ли он ее
истратит на женские украшения. Но что значат деньги для Гуляки, мадам?
Даже проигравшись в пух и прах, он ищет их только для того, чтобы
снова попытать счастья в рулетке. Гуляка швырял кредитки полными
горстями, пока в карманах почти ничего не осталось; глазки мадам
Клодетты загорелись алчным огнем. Покрытая слоем пудры и крема, эта
мумия задрожала при виде банкнот в сто и двести мильрейсов. (* У
малыша Гуляки, бедняжки (франц.).)
Без четверти двенадцать, то есть раньше полуночи, как и
собирался, Гуляка приехал домой на такси Цыгана. Дона Флор едва
задремала, когда он ворвался в спальню и, положив ей на грудь кольцо с
бирюзой, сказал улыбаясь:
- А ты не хотела одолжить мне денег, дурочка... - Оставшиеся
деньги, около двух конторейсов, он разбросал по постели.
Так можно ли назвать "мрачной" судьбу человека, который был таким
жизнерадостным и улыбался, даже если ему не везло?
Аватара пользователя
Gambling Lady
Специалист
Сообщения: 556
Зарегистрирован: 14 фев 2011, 11:20

А вот еще образчик про рулетку

Сообщение Gambling Lady »

Б.Акунин Смерть Ахиллеса.

Жизнь была приятной. Периоды напряжения перемежались периодами отдыха, когда глаз радовало зеленое сукно, слух — мерный перестук рулеточного колеса. Вокруг кипели концентрированные масштабом времени страсти: солидные господа бледнели и краснели, дамы падали в обморок, кто-то трясущимимся руками вытряхивал из бумажника последний золотой. Наблюдать за этим захватывающим спектаклем Ахимасу не надоедало. Сам он не проигрывал никогда, потому что у него была Система.
Система была настолько проста и очевидна, что поразительно, как ею не пользовались другие. Им просто не хватало терпения, выдержки, умения контролировать эмоции — всего того, что у Ахимаса имелось в избытке. Надо было всего лишь ставить на один и тот же сектор, постоянно удваивая ставку. Если у тебя денег много, рано или поздно вернешь все, что проиграл и сколько-то выиграешь. Вот и весь секрет. Только ставить нужно не на одиночное число, а на большой сектор. Ахимас обычно предпочитал треть.
Он шел к столу, где играли без ограничения ставок, ждал, пока выигрыш обойдет какую-нибудь из третей шесть раз кряду, и тогда начинал игру. На первый раз ставил золотой. Если треть не выпадала, ставил на нее два золотых, потом четыре, потом восемь, и так до тех пор, пока шарик не попадал туда, куда должно. Поднимать ставку Ахимас мог до каких угодно высот — денег хватало. Один раз, перед последним Рождеством, вторая треть, на которую он ставил, не выпадала двадцать два раза — шесть подготовительных бросков и шестнадцать под ставку. Но Ахимас не сомневался в успехе, ибо каждая неудача увеличивала шансы.
Бросая на стол чеки, на которых все возрастало число нулей, он вспоминал случай из своего американского периода.
…….
Тогда Ахимас понял, что в игре со слепым случаем главное — не суетиться. Он терпеливо ждал. На одиннадцатое утро комиссар подошел, откуда нужно, и работа была сделана.

Вот и на прошлое Рождество, на семнадцатый раз, когда ставка поднялась до шестидесяти пяти тысяч, шарик, наконец, попал куда нужно, и Ахимасу отсчитали без малого двести тысяч. Это окупило все проигранные ставки, и еще немного осталось в плюсе.
Аватара пользователя
Yura
Профи
Сообщения: 1605
Зарегистрирован: 24 мар 2011, 13:56

Сообщение Yura »

У Гамсуна читал рассказ "Отец и сын", близок к "Игроку", наверное, про то как отец приехал сына проигрывавшего выручать и сам замазался в рулетку. Желающие могут найти.
Аватара пользователя
Gambling Lady
Специалист
Сообщения: 556
Зарегистрирован: 14 фев 2011, 11:20

Сообщение Gambling Lady »

Бальзак. Практически любой роман с участием Растиньяка. Сцены с рулеткой есть всегда. Причем с той, первой, французской. фишек не знали - ставили деньги, а номер оплачивался 1 - к 36.
Бальзак сам был любителем пошпилить, чем объясняется его писательская плодовитость - собственно как и у Достоевского с Некрасовым - проигрались - берут аванс и пишут, пишут, пишут... Некрасов по картам был любитель.
Ответить